Самопознание есть основание истинной и правильной жизни: Аще бо быхом себе разсуждали, не быхом осуждени были. Оно необходимо хрис­тианину для исправления себя, для успешного действования на пути к спасению, для выполнения обязанностей пред Богом и ближним. «Сподобивыйся уведети себе, лучший есть сподобившагося уведети Ангелов»,— говорит святой Исаак Сирин о важности самопознания. Предметом нашего самопознания могут быть общие свойства челове­ческой природы, ее настоящее состояние, цель и достижение ее во Христе, но по преимуществу мы должны знать свои личные свойства и свое внутреннее состояние. Это необходимо иметь для того, чтобы добрые расположения и склонности усиливать и развивать, а худые подавлять и исправлять. Для приобретения этого столь нужного нам познания о себе мы тщательно должны обращать внимание на то, ка­кие мы питаем в себе мысли, чувствования и желания и какие пред­меты по преимуществу занимают нашу душу и к чему она особенно расположена. Кроме собственного наблюдения за собою, важным по­собием к приобретению точного о себе познания могут быть и сужде­ния о нас других людей, как расположенных, так и нерасположенных к нам, слово Божие и писания святых отцов, где ясно изображается, каков человек есть и каков он должен быть, а главное — усердная мо­литва к Богу, дающему человеку познание и разум к познанию себя, о чем молился пророк Давид: Искуси мя, Боже, иувеждъ сердце мое: истяжимя, и разумей стези моя: и виждь, аще путь беззакония во мне, и настави мя на путь вечен. Самопознанию противоположны нравственное не­ведение и беспечность о себе. Мы видим много людей, которые вовсе не имеют познаний о себе и живут изо дня в день, подобно бессловес­ным животным. Виновны в этом и люди неразвитые, простолюдины, как имеющие возможность приобрести, по крайней мере, необходи­мые и существенные познания о себе, тем более виновны в неведе­нии и беспечности о себе люди образованные.

Святитель Иустин Полянский

(Рим. 9: 1-5; Мф. 9: 18-26). Гово­рила кровоточивая: если только прикоснусь к одежде Его (Господа), выздоровею — и полу­чила по вере своей. Для нас, чувственных, не­обходимо чувственное прикосновение, чтобы принять нечувственную силу. Господь так и устроил. Церковь Его Святая имеет видимое устроение. Разнообразные части её обнимают нас, и мы соприкасаемся с ними. Сила Божия, находящаяся внутри Церкви, приемлется через такое прикосновение, у кого есть приемник — вера, говорящая: если только прикоснусь — вы­здоровею. Церковь — Тело и Риза Господня. Виднейшие части, к которым прикасаемся мы, Божественные Таинства, и особенно, по Кре­щении и Миропомазании, Таинство Тела и Крови Господней, в союзе с Таинством Пока­яния. Но и во всех других частях соприкосно­вение с верой может привлекать необходимую силу от Господа, Который везде есть и всякого так действующего видит, и в сердце его гово­рит ему: «Дерзай, чадо!» Вольнодумцы, неблаговолители к внешнему чину Церкви, сами себя лишают, таким образом, возможности войти в соприкосновение и с внутреннею, божествен­ною, всеоживляющею силою. Потому остаются больными и течением суетных мыслей и чувств истощаются, сохнут духовно и замирают.

Святитель Феофан Затворник

(1 Кор. 4: 5-8; Мф. 13: 44-54). Прибыв в Назарет, Господь не встретил там веры. Видимая простота Его помешала назареянам прозреть невидимую славу и божество. Не то же ли бывает и с христианином? Христианские догматы на вид очень просты; но для ума, входящего внутрь их, они представляют всеобъемлющую стройную в себе систему, которой не порождал и породить не может ни один тварный ум. Гордоумие, бросив беглый взгляд на простоту евангельскую, отвращается от неё и начинает само себе строить здание ведения, как ему кажется, громаднейшее, с которого открываются будто бы виды широкие. На деле же выходит то, что здание громоздится из карт, а кругозор составляют миражи, призраки разгорячённого воображения. Но ему хоть не говори. Всякого, хотящего разуверить такого, он и братия его готовы своими критическими нападками тотчас свергнуть с горы в пропасть; но истина всегда проходит невредимой среди них и идёт к другим душам, способным принять её.

Святые мученики-бессребреники братья Косма и Дамиан

Святые мученики-бессребреники братья Косма и Дамиан жили в III веке по Рождестве Христовом в Риме, в период гонений на христиан, воздвигнутых императорами-язычниками. Подвигом своей жизни святые явили подлинно христианское употребление человеческого таланта: талант есть дар Божий, который надлежит использовать не в целях корысти, но для служения Богу и людям.

Святые Косма и Дамиан рано осиротели. Оставшись вдовой в молодости, Феодотия воспитала своих сыновей в христианском благочестии. Основным занятием братьев было врачебное дело, в котором они весьма преуспели. Святые братья Косма и Дамиан считали себя служителями Божиими, исцелявшими людей по их вере. Они не брали за свой труд никакой платы. Врачевание бессребреники Косма и Дамиан сочетали с проповедью слова Божия, разъясняя больным, что они совершают исцеле­ния благодатной силой Христовой, и призывая их к вере во Христа Спасителя, которая открывает путь к подлинному выздоровлению — спасению души.

Святые братья Косма и Дамиан были оклеветаны завистниками и вызваны в Рим к императору Карину. Император потребовал отречься от Христа и признать языческих богов, на что святые ответили решительным отказом. Когда император стал устрашать их пытками, святые, желая вразумить его, воззвали к Богу. Внезапно шея императора искривилась таким образом, что он не мог повернуть головы. Тогда Карина и многих свидетелей объял страх Божий. Император покаялся пред братьями, и исповедал перед всеми свою веру во Христа, и тотчас получил исцеление. Святые Косма и Дамиан были немедленно отпущены на свободу. После возвращения в свое селение близ Рима они продолжили прежнее богоугодное дело.

Высок был подвиг святых целителей, но Богу было угодно еще сильнее возвысить их чрез невинное мученичество. Они пострадали от зависти врача, бывшего некогда их учителем. Этот врач заманил их в горы и там коварно убил. После кончины святость врачей-бессребреников Космы и Дамиана (+284) была подтверждена многими чудесными знамениями милости Божией.